Александр Покровский: У меня отбирают город

Некоторые почетные граждане нашего города извинились перед еще более почетными. Как это случилось?

Видите ли, эти почетные граждане поставили свои подписи под письмом, в котором говорилось, что в нашем городе разрушаются старинные здания.

Но потом, когда им объяснили, что на месте тех самых старинных зданий, которые, на непосвященный взгляд обывателя, так безжалостно истребляются, будут построены точь-в-точь такие же сооружения, но из современных материалов — они — почетные граждане, как и примкнувшие к ним, – отозвали свои подписи под тем письмом и принесли свои глубокие извинения.

Здорово! У меня трижды отнимали Родину. 20 лет я защищал Советский Союз – нет теперь Советского Союза.

А потом у меня отняли город Баку – родился я там. Красивый, между прочим, город – и выперли в один миг.

А теперь у меня отнимают Петербург. По кусочку. По чуть-чуть.
То сквер исчезнет, то старинная ограда сменится блистательным новоделом.

В этом городе жил мой прадед, профессор медицины. Здесь жила моя прабабушка, урожденная княгиня Вяземская. И еще один мой родственник здесь долгое время жил, князь Вяземский Петр Андреевич.

Нет, нет, мне не нужны титулы, и даже на родство с Петром Андреевичем я не претендую. Я претендую на родство с этим городом, с камнями его мостовой. Тут мои предки кровь свою лили.

Тут Пушкин написал: «Твою погибель, смерть детей, с жестокой радостию вижу…». А Лермонтов: «Вы, жадною толпой стоящие у трона…». Тут столько всего было.
Тут Гоголь писал свой «Невский проспект», а Карл Брюллов – портреты. На них удивительно одухотворенные лица.

Я живу тут 21 год. Я родился в Баку, я защищал огромную страну и потом меня, бездомного, этот город принял.

Я люблю этот город. Я люблю даже его торжественную мрачность, его нелюдимость, и даже то, что он совсем не нуждается в своих жителях.
Но я в нем нуждаюсь. Я нуждаюсь в нем все время, каждый день, каждый миг.

Мне нужны его проспекты, его шпили, его небо, его купола.
Мне нужны его летящие в небесах ангелы, и то, что выше них не должно быть никаких зданий, потому что над городом – так задумал великий Петр – вместе с ангелами реет сам Бог.

Мне нужны его улицы, дворцы, дома, парки, сады.
Мне нужен мой тополь. Ему было 125 лет, и он рос перед окнами дома, в котором я сейчас живу. Это был сильный, здоровый тополь, ни одной червоточины.

Его срубили ночью.
Как украли.
Срубили, расчистили под пустырь и ставят теперь на этом месте бетоностекляшку.

Мне не нужны лубочные кирпичи Петроградской крепости и пыль от строительства бесконечных торгово-развлекательных комплексов.

И мне не надо, чтоб кто-то сначала разваливал до основания старинное здание, а затем на его месте поставил железобетонную основу, на которую потом будет наложен грим «с точь-в-точь такими же барельефами».

Вы мне оставьте кирпичи. Там каждый кирпич с фамилией. Люди строили этот город и гордились тем, что они его строят. Они писали на них свои фамилии с буквой «ять». Это именные кирпичи.

Те кирпичи и через сто лет не берет электродрель — ломаются сверла.
И к этим кирпичам они готовили специальный раствор. На совесть. Они клали кирпичи на совесть.

И вода в подвалах у них стояла только во времена наводнений, а не так, как сейчас.
Они хотели остаться в памяти потомков.

И они остались.
А теперь эту память бульдозерами.

Александр Покровский,
писатель

Оригинал статьи