Двести лет дотоле

Маленькое авторское предисловие.
Когда-то давным давно (точно не в прошлую пятницу) в голову ко мне забрела мысль. Уж каким ветром ее занесло уже не помню, но в голове мысль застряла — зацепилась чем-то за что-то. Подумал я ее. Потом еще разок. Оба раза вышло, что когда-нибудь современную фантастику будут читать как мы когда-то читали Жюля Верна и Дюма. То есть, жутко устаревшее, но весьма занимательное чтиво. А раз так, то почему бы не представить, как выглядел бы современный бестселлер, если бы его написал автор двести лет назад?
В качестве бестселлера был выбран «Ночной дозор» Сергея doctor_livsy Лукьяненко, а за образец подражания взят роман «Три мушкетера» Александра Дюма-отца.
Итак, вниманию читателя предлагается новый роман

Серж Луи Кьян, «Двести лет дотоле»

В первый понедельник января 1806 года все население городка М., куда некогда понаехало великое множество разнообразных писателей и поэтов, казалось взволнованным так, словно мусульмане собирались превратить его во вторую Мекку.
В те времена такие волнения были явлением обычным, и редкий день тот или иной город не мог занести в свои летописи подобное событие. Именно в силу закоренелой привычки в вышеупомянутый первый понедельник января 1806 года горожане, услышав шум, устремились к гостинице «Старый мельник».
И только там для всех стала ясна причина суматохи.
Молодой человек… Постараемся набросать его портрет: представьте себе мушкетера Его Величества Людовика XIV в тридцать с небольшим лет, мушкетера без шляпы, плаща и шпаги, в мятой куртке, странная надпись на спине «GORSVET» которой приобрела оттенок, средний между небесно-голубым и серым. Продолговатое лицо; резко очерченные скулы – признак упрямства, челюстные мышцы нормально развитые, верный признак, по которому можно было бы определить не гасконца, даже если бы на нем был берет, – а на нем не было берета; открытый и умный взгляд был закрыт черными солнечными очками; рост не слишком высокий для мужчины, казался еще ниже из-за привычки сутулиться.
Неопытный человек мог бы принять его за пустившегося на поиски заказов ремесленика, если бы не длинный фонарь на брезентовом ремне, бившийся о ноги своего владельца, когда он шел пешком, и колотивший по шее его коня, если бы у нашего молодого человека был конь.
Вид плетущегося Д’Антуана (так звали этого нового мушкетера без шпаги и коня) мог бы вызвать улыбку, если бы не внушительных размеров фонарь и грозный блеск черных стекол очков. Но у самых ворот «Старого мельника» Д’Антуан заметил дворянина высокого роста и важного вида. Дворянин этот, с лицом надменным и неприветливым, что-то говорил двум спутникам, которые, казалось, почтительно слушали его.
Д’Антуан, по обыкновению, предположил, что речь идет о нем и напряг слух. На этот раз он ошибся: речь шла о молодой женщине, стоявшей неподалеку. Незнакомец, по-видимому, перечислял все ее достоинства, а так как слушатели, как я уже упоминал, относились к нему весьма почтительно, то плотоядно облизывались при каждом его слове.
Д’Антуан прежде всего пожелал рассмотреть физиономию наглеца, позволившего себе обсуждать даму. Он вперил гордый взгляд в незнакомца и увидел человека лет сорока, с серыми проницательными глазами, с бледным лицом, с крупным носом и белыми, коротко подстриженными волосами.
Преисполненный желания заступиться за даму, Д’Антуан глубже надвинул на глаза очки и шагнул вперед, схватившись одной рукой за рукоять фонаря и подбоченясь другой. К несчастью, гнев с каждым мгновением ослеплял его все больше, и он в конце концов вместо гордых и высокомерных фраз, в которые собирался облечь свой вызов, был в состоянии произнести лишь несколько грубых слов, сопровождавшихся бешеной жестикуляцией.
– Эй, сударь! – закричал он. – Вы! Да, вы, прячущийся за этим ставнем! Соблаговолите сказать, над чем вы облизываетесь, и мы облизнемся вместе!
Незнакомец, глядя на юношу столь же удивленно, сколь и презрительно, воскликнул:
– Что вы, что вы, милейший, вы, верно, с ума спятили!
Затем, отойдя от окна, он медленно вышел из дверей гостиницы и остановился в двух шагах от юноши. Его спокойствие и насмешливое выражение лица еще усилили гнев Д’Антуана, который при приближении незнакомца снял фонарь с ремня.
День начинался неудачно.
Д’Антуан сорвал с шеи древний амулет и вскричал:
– Ночной дозор! Выйти из сумрака?
Незнакомец вполголоса и словно разговаривая с самим собой, произнес:
– Ночной дозор? Вот досада! И какая находка для Завулона…
Он еще не договорил, как Д’Антуан сделал такой яростный выпад, что, не отскочи незнакомец вовремя, эта шутка оказалась бы последней в его жизни. Но в этот самый миг оба его собеседника в сопровождении трактирщика, вооруженные палками, лопатами и каминными щипцами, накинулись на Д’Антуана, осыпая его градом ударов. Но незнакомец еще не знал, с каким упрямцем он имеет дело. Д’Антуан послал беззвучный приказ и метка, слабо светящийся отличительный знак вампира на груди незнакомца, хрустнула. Сдавленно вскрикнув, незнакомец замертво пал к ногам юноши. Увидев, что предводитель их мертв, вампиры бросились наутек. Но преследовать их у Д’Антуана уже не было сил, лишь слепок ауры, иссушенной и серой, остался в руках изможденного юноши.
А где же дама?
Оглянувшись, Д’Антуан понял, что дама беследно исчезла.
– Представляю, как обрадуется капитан…

Господин де Гессер был в самом дурном расположении духа. Подойдя к дверям приемной, он трижды крикнул, с каждым разом повышая голос так, что в нем прозвучала вся гамма интонаций – от повелительной до гневной:
– Д’Антуан! Гартос! Гарикмис!
В приемную вошли трое – уже знакомый нам Д’Антуан и двое мужчин постарше, но в таких же куртках с надписью «GORSVET». Их манера держаться, хотя они и не были вполне спокойны, своей непринужденностью, исполненной одновременно и достоинства и покорности, могла вызвать восхищение, но только не в их начальнике.
Господин де Гессер хмуря брови, три или четыре раза прошелся молча по кабинету мимо подчиненных, которые стояли безмолвно, вытянувшись, словно на смотру, он внезапно остановился против них и, окинув их с ног до головы гневным взором, произнес:
– Халтура! Дешевка! Вы сами хоть понимаете свои ошибки?
–Нет, – после короткого молчания ответствовали все трое. – Нет, сударь, мы ничего не понимаем.
– Но мы надеемся, что вы окажете нам честь разъяснить это, – добавил Гарикмис в высшей степени учтиво и отвесил изящный поклон.
– Молчать! – Приказал господин де Гессер. – Д’Антуан, даму необходимо найти. Вампиры, коих вы упустили, сам по себе опасности не представляют. Но если они сумеют настигнуть жертву, то… Три тысячи чертей, вы не представляете, что нас тогда ждет. Мы не имеем права отдавать даму гвардейцам Завулона.
– Сударь, это приказ?
– Это лицензия, сударь! – мрачно произнес де Гессер.