Продолжаем чтения…

Дмитрий Олегович сидел в уютном кресле и с плохо скрываемым раздражением смотрел на лицо жены. Ираида ходила по кабинету и, отчаянно жестикулируя, что-то гневно говорила насчет нового увлечения Машки, но слова проходили мимо, отгоняемые одной мыслью: «Когда? Когда любимая хохотушка и хулиганка Иришка превратилась в эту жадную высокомерную тварь Ираиду?»

– Да что ты молчишь-то??? – Визгливый голос жены все-таки ввинтился в сознание Дмитрия Олеговича. – Я тебе уже битый час говорю!..
– Не ори. – Ровным, хорошо поставленным голосом проговорил он. – Я тебя прекрасно слышу.
– И что же ты собираешься делать?
– Лететь в Москву.
– Он еще шутит!!! Ты мне скажи – ты собираешься отвадить этого…
– Нет.
– Что?.. – от неожиданности Ираида Павловна даже осипла.
– Повторяю: я не собираюсь каким-либо образом препятствовать Машке и ее парню встречаться.
– И ты будешь спокойно смотреть, как твоя дочь гуляет с каким-то слесарем???
Дмитрий Олегович вздохнул и, все тем же ровным голосом, спросил:
– Тебе не кажется, что ты забыла, кем были мы, когда впервые встретились?
– Но… Но это же нельзя сравнивать!!!
– Почему? – холодно поинтересовался Дмитрий Олегович.
– Ну… – Ираида Павловна явно растерялась и, понимая это, все больше злилась. – Это было другое время! Другая страна! Другие люди!!!
– Не ори. Значит, если бы сейчас были те времена, то Машкин парень тебя устраивал бы?
– Ты… Ты все сводишь к какому-то фарсу! Тебя не волнует судьба дочери!!!
Дмитрий Олегович опять вздохнул.
– Меня волнует Машкина судьба. И именно поэтому я постараюсь оградить ее от твоего дурного влияния. Да, именно так! – не давая жене возразить, повысил голос Дмитрий Олегович. – В отличие от тебя я еще помню, как гнул спину за верстаком! Я еще помню, что значит жить на зарплату в 120 рублей! Помню как вкалывал на трех работах, чтобы прокормить мать и сестренок! Я помню, сколько сил, времени мне стоило заработать все то, что ты сейчас воспринимаешь как должное! А ведь когда-то для тебя роскошью было простенькое серебряное колечко с изумрудом, которое сейчас ты побрезгуешь надеть! Когда-то ты не мечтала о нарядах от Версаче и Юдашкина, а была рада простенькому ситцевому платью фабрики «Новая Заря»… – Дмитрий Олегович взглянул стремительно наполняющиеся слезами глаза супруги и тихо добавил:
– Когда-то я тебя любил.

«Добрый вечер! В эфире «Телекурьер» на Пятом, и я, Людмила Ширяева. Весь день съемочные группы нашей программы следили за событиями в городе и теперь предлагают вам хронику прошедшего дня. Но для начала расскажем о редком для Санкт-Петербурга событии, а именно: этой ночью в Петербурге произошло землетрясение. Гидрометцентр сообщает, что в 2 часа 17 минут московского времени приборы зафиксировали подземные толчки, силой до 3 баллов по шкале Рихтера».
– Надо же, и до нас землетрясения добрались! Слышь, Валь?!
– Что?
– По телику говорят – ночью в Питере землетрясение было!
– Ну?
– Точно! Правда, слабое, всего три балла.
– А-а-а… Толька!
– Чего?
– Стол освободи, обед несу.
Толя Корнеев, невысокий полноватый мужик лет пятидесяти, привычным жестом сгреб на край пошарпанного квадратного стола полуразобранный магнитофон. Вообще-то, для радиодел у Толи имелся отдельный закуток, бывший когда-то встроенным стенным шкафом. После смерти матери Толя выкинул из шкафа кучу банок с давно прогнившими вареньями-соленьями, провел свет и оборудовал целую радиотехническую лабораторию, в которой Толик сутками напролет паял различные хитроумные схемы. Но частенько многочисленные друзья и соседи подбрасывали Толику халтуру, и тогда обеденный стол превращался в филиал его лаборатории. Сегодняшняя халтура не обещала быть прибыльной, поскольку старенький кассетник «Sony» привезла Валя – младшая сестра Толика. Впрочем, Валентина, будучи теткой хозяйственной, не смогла равнодушно пройти мимо горы немытой посуды и взялась наводить порядок в холостяцкой берлоге братца. Хоть какая-то польза…
– Ты бы хоть газету подстелил, чучело, испортишь стол вконец.
– Этому столу не страшна ударная волна атомного взрыва, – усмехнулся Толик, вдыхая аппетитный аромат супа. Надо сказать, что готовить Толик не любил, и, будучи в еде довольно неприхотливым, частенько довольствовался простецким бутербродом – ломтик бородинского хлеба с пластинкой домащнего сала, которым испокон веков торговали румяные деревенские старухи на соседнем рынке.
– Балда. Хоть бы ты женился, что ли… – завела обычную беседу Валентина. Каждый раз Валентина намекала, что Толику давно пора остепениться и что у нее как раз есть подруга, незамужняя и еще не старая… Толик привычно слушал и отмалчивался – ответа от него не требовалось. К тому же, дискуссия могла затянуть визит Валентины, чего Толику не хотелось совершенно, поскольку вскоре должны были заявиться трое приятелей.
– Да ешь ты спокойно, не торопись.
– Мне еще магнитофон допаять надо, – жуя, напомнил Толик. – А тебе отсюда домой больше часа добираться…
– Ой, а сколько времени? – спохватилась Валентина. – Мамочки, восьмой час! Я побежала!
– А магнитофон?
– В среду заберу. Переживет Ленька несколько дней без своей музыки, а то совсем уже оглох. Все, Толька, я побежала! Суп в кастрюле, макароны в сковороде, остынут – поставь в холодильник, чтоб не испортились. Потом разогреешь и поешь. И посуду за собой вымой, лодырь! Ну, пока!
Валентина подхватила объемную клеенчатую сумку, чмокнула Толика в небритую щеку и умчалась, напоследок хлопнув дверью.
«В холодильник…» – мысленно усмехнулся Толик. Дело в том, что старенькая «Юрюзань» была под завязку забита дешевым пивом, которым неизменно сопровождались азартные партии карточного «кинга».

Лейтенант ГИБДД Голубев дунул в свисток и жезлом приказал белой «пятерке» остановиться. Из машины пулей вылетел лысеющий мужик и жалобно залепетал, глотая гласные:
– Тваришш лейтнт, простите! Опаздваю, чрез двадцть минут с покупателем договрился, а тут ткие пробки…
– Ну, считай, что продал машину на пятьсот рублей дешевле!
– Ну, тваришш лейтнт!..
– А чего ты хотел? Ты видишь знак, запрещающий левый поворот. Ты видишь меня на перекрестке. И все равно лезешь налево, да еще под красный свет! Ну так как, торговаться будем или я акт составляю? Только тогда ты к своему покупателю точно не успеешь, понимаешь?
Мужик, вздыхая, вытащил из кармана пятисотенную купюру.
– Вижу, понимаешь. Так, ты теперь куда поедешь?
– Прямо, по Московскому, до Пушкина.
– Понятно. Считай, успеешь – до Пулково «зеленую» улицу держат, нигде не встанешь. Но не вздумай гнать – везде посты с радарами, на штрафы всю машину отдашь.
– Понял, тваришш лейтнт, спасибо!
– Езжай с Богом.
Голубев посмотрел вслед уезжающей машине – слишком резко стронулась с места… Фиг с ним – если нарвется еще на штраф, то сам виноват, его честно предупредили. Та-а-ак, что у нас со временем? О, скоро должен майор подрулить, сменщика привезти. А там домой, футбол смотреть, благо семья в полном составе отправлена на дачу. Ух ты, какая тачка!.. Тысяч триста стоит, баксов. Интересно, кто это такой богатый?
– Голубев, о чем задумался?
– Здравия желаю, товарищ майор!
– Виделись. Садись, кончилось твое мучение…