«Блокадный дневник» на телеканале «Культура»

Я практически не смотрю федеральные телеканалы и потому проморгал показ фильма «Блокадный дневник» на канале «Культура». Я чуть больше года назад смотрел эту картину, рецензия есть на сайте. Если коротко: это мог быть гениальный фильм, если бы создатели отнеслись более ответственно к истории Ольги Фёдоровны Берггольц, к истории блокады. Слишком много неточностей, ляпов… Но, несмотря на все огрехи, фильм посмотреть стоит. И я был удивлён, когда мне прислали ссылку на петицию, где «Блокадный дневник» именуется «пасквилем, карикатурой», которая вместо героизма ленинградцев показывает сходящих с ума от голода зомби. Далее предлагается завалить «Культуру» гневными письмами, писать запросы депутатам и прочим властям, чтобы запретить «Блокадный дневник».

По поводу героизма. Спору нет, в «Блокадном дневнике» не показаны трудовые будни блокадного Ленинграда. Не показан Кировский завод, продолжавший выпускать танки. Наверное, было бы куда правильнее, если бы Фёдор Берггольц провёл для дочери экскурсию по фабрике имени Тельмана, показал, как рабочие шьют форму для защитников города Ленина. Может, и гневных отзывов было бы поменьше. Вот только и книга, и фильм о другом. О том, что сама жизнь в осаждённом городе — подвиг. Ежедневный, ежечасный, ежесекундный подвиг. Пройти десять километров в лютый мороз, когда организм истощён и холод кажется в десять раз сильнее — это просто немыслимый подвиг. Но об этом подвиге молчали тогда и стараются забыть сейчас.

Здесь все чужие и противные люди. О Ленинграде все скрывалось, о нем не знали правды так же, как об ежовской тюрьме. Я рассказываю им о нем, как когда-то говорила о тюрьме, — неудержимо, с тупым, посторонним удивлением. До меня это делал Тихонов. Я была у него сегодня, он все же чудесный.
Нет, они не позволят мне ни прочесть по радио — «Февральский дневник», ни издать книжки стихов так, как я хочу… Трубя о нашем мужестве, они скрывают от народа правду о нас. Мы изолированы, мы выступаем в ролях «героев» фильма «Светлый путь».

(с) «Ольга. Запретный дневник».

Разговор с Григорием Романовым был коротким: Ленинградская блокада — героическая эпопея, а вы изобразили не подвиг народа, а страдание и ужасы голода, все к этому свели; получается, что вы развенчиваете историю великой заслуги, стойкости людей, как они сумели отстоять город; вам интересно, как люди мучились. Это чуждая нам идеология.
Примерно такую отповедь мы получили в обкоме партии, когда публикация «Блокадной книги» была запрещена. Второй раз то же самое выслушал Иосиф Ефимович Хейфиц, знаменитый кинорежиссер, лауреат всяких премий, когда ему запретили ставить фильм о блокаде по нашей книге.

(с) Даниил Гранин, «Как жили в блокаду».

История повторяется. На сей раз с фильмом «Блокадный дневник». Пусть не самым талантливым, исторически не всегда точным. Но единственно честным из всего того кинохлама про Великую отечественную, что вывалили на наши головы за последние два десятка лет.

P.S. Ещё одна цитата из «Блокадной книги» и маленькая история. Одной из претензий разного рода «историков» и «критиков» был внешний вид жителей Ленинграда. Мол, на кинохронике и на фотографиях все чистенькие и беленькие.

«Спала под двумя ватными одеялами и клала два нагретых утюга: один согревал ноги, а другой грудь и руки. Утром одеяла покрывались белым инеем» (Попова Ульяна Тимофеевна).
«Цвет кожи необъяснимый — многомесячные коптилки, и все это въедалось… В валенках спали… Свитер, валенки, пальто, брата пальто» (Бабич Майя Яновна).
И после этого — баня! Представляете?
«Первая баня! — восклицает Майя Яновна. — Ой!.. В первые дни стояли часов по восемь — с десяти утра занимали очередь и к вечеру попадали. Я все-таки прорвалась туда недели через две.
Это был такой ужас, когда они все голые и падали — силы не было тазы нести. Господи! Какой кошмар там можно было увидеть! Мыла у многих не было, терлись-терлись некоторые и без мыла. И тут же падали. Медленно очередь шла, медленно мылись, но горячая вода была».

Когда я осенью валялся в больнице с приступом астмы, поступил к нам эдакий русский богатырь — мужик слегка за сорок, под два метра ростом, вес за центнер. Профессиональный военный, инструктор. Как-то раз зашёл разговор о блокаде. И Андрюха (имя изменено) сказал:

— Вот чего я не понимаю: они же месяцами не мылись, воды не было. Неужели вшей не было? Мы без бани месяц стояли, так вши заели. Единственное спасение, это полотенце на шею намотать, потом вместе со вшами оторвать и выбросить куда подальше…