Писательница Дарёна спать изволят.

Мало мне старых болячек, так ещё руку ошпарил.
Дашка к тёплому тянется, то к радиатору прижмётся, то у меня на руке живот греет. Решил сделать ей грелку. Время два часа ночи, трубы давно остыли, тёплую воду пропускать долго. Поставил чайник, благо кипяток всё равно заканчивался.
И не учёл, что чайник со свистком, носик широкий. Плеснул на правую руку. К счастью, не сильно. Да и я учёный — сразу руку под холодную воду, потом маслом растительным смазал. Час прошёл, места ожогов побаливают, кожу жжёт. Но до пузырей дело не дошло и внешне на руке никаких следов.
Зато Дашка на грелке отлёживается, кайфует.

Ночь не столько спал, сколько с ногой маялся. Баралгина с диклофенаком по две таблетки осталось, берегу на случай, когда совсем прижмёт. А анальгин лишь притупляет боль. Себячувствие цензурными словами неописуемое. Аритмии нет, давление чуть выше плинтуса, голова как у Страшилы до похожа к Гудвину — солома пополам с ватой.
Дашке тоже нездоровится что-то. Вчера несколько раз усаживалась в лоток. Посидит, ничего не сделает, уйдёт. Через минуту обратно топает. Взял на руки, уложил нав спинку. Живот ей минут пятнадцать массировал. Сперва удрать норовила, потом размурлыкалась, пузико подставила. Вроде, полегчало. Сегодня с утра тоже помассировал животик девчонке. Намурлыкалась, сама нализалась, мне руки вылизала, есть захотела. Открыл баночку гурмэ, Дашка её умяла и на кухню спать ушла.

Давно лапок не было.

Тихий час

Модель для Playcat.