Хотите верьте, хотите проверьте, но до середины восьмидесятых улица официально называлась Бела Куна. Так было прописано в паспорте у матушки, так писали на указателях домов, так печатали на картах Ленинграда. Такой вот штрих — чиновники, дававшие имя улице, сами не знали, как правильно склоняется имя венгерского коммуниста.

Впервые на эту улицу я угодил осенью 1976 года. Матушка уволилась с железной дороги и устроилась дворником в ЖЭК. Нам должны были выделить служебную комнатёнку, но что-то пошло не так. Ждать пришлось долго, всё это время мать моталась на работу из Петрославянки. Но матушку больше волновало, что я остаюсь в посёлке один. Из детского сада меня выперли, в школу мать не пустила — я уже рассказывал, что в Петрославянке школа была по другую сторону железной дороги. Поэтому я остался сидеть дома. И однажды маманя взяла меня с собой.

Первое впечатление было ужасным. Серый осенний день, вокруг серые блочные коробки. Абсолютно пустой двор. Большинство домов было построено в конце шестидесятых, но детская площадка не была оборудована совершенно! Маленькая песочница, в которой не было песка, ржавая ракета — горка с давно отвалившимся спуском, да дурацкие качели. На этих качелях я несколько часов и просидел, пока мать лестницы мыла да мусор возила. Потом мать несколько раз меня брала с собой, так что я по пустому двору не один час болтался. Если не верите, вот вам фотография, все снимки позаимствовал с сайта «Купчино. Исторический район»:

На переднем плане детский сад №73. А справа на дальнем плане наш дом 8, в который мы потом и переехали. Перед ним, как видите, совершенно пустое пространство. Снимок сделан в начале семидесятых. А вот это уже более позднее фото, середина восьмидесятых:

Это вид на улицу Бела Куна с трамвайной остановки на Бухарестской. Дом 8 первый слева. За ним торговый центр, на предыдущем снимке он слева за пятиэтажкой. Перед ним стоял газетный киоск, я сперва там покупал программку. А потом понял, что лучше газеты и журналы покупать в магазине «Союзпечать», который был в соседнем доме. Этот снимок я уже публиковал в качестве иллюстрации к рассказу «День рождения»:

Угол нашего дома с цифрой 8 прекрасно виден. А название улицы замазали, готовились написать правильно — Белы Куна. В этот магазин я приезжал и уже когда мы переезали на Тверскую. Всех продавщиц знал, дружили. Потом «Союзпечать» закрыли, сейчас там «Буквоед».

Дверь слева — вход в кафе-мороженое. Именно в нём сидят герои моего рассказа.

Кафе не отличалось уютом, но мороженое там было всегда. Двадцать копеек сто грамм, если с сиропом, то двадцать две. Обычно любят вспоминать вкус советского пломбира, но я больше любил крем-брюле. Но как-то раз мне сильно не повезло — в кафе завезли только один сорт, какое-то новое мороженое с орехами. И оно оказалось настолько отвратительным, что я не смог его доесть.

За грузовиком скрыто ателье ремонта радиоаппаратуры. Когда в нашем стареньком «Рекорде В-306» сгорел  блок ПТК (переключатель телевизионных каналов), мы долго не могли найти денег на ремонт. И я нередко приходил к ателье, где всегда работал один или несколько телевизоров. Как потом оказалось, это было весьма опасно — однажды в ателье прогремел взрыв. Случилось это, насколько я помню, летом восьмидесятого, происшествие угодило в городскую хронику. Пацаны говорили, что взорвался телевизор, стоявший рядом с окном. Надеюсь, никто возле окна не стоял…

Еще одна фотография — торговый центр через дорогу, буквально напротив «Союзпечати».

Сам магазин ничем не интересен, а вот кулинария на первом этаже мне запомнилась. Незадолго до того, как нам всё-таки выделили комнату, матушка в очередной раз взяла меня с собой. Дело было поздней осенью, снег выпал, стемнело. Мама закончила с уборкой, мы собрались домой в Петрославянку. Дорога была привычная — троллейбусом или автобусом до Софийской, там пешком на платформу Фарфоровская и электричкой до дома. Остановка как раз у этого торгового центра была, да и сейчас есть. Перешли дорогу, мама решила в кулинарию заглянуть, что-нибудь на ужин взять, чтобы с готовкой поменьше возиться. А я, видимо, начал заболевать — то ли простыл, то ли грипп подцепил. В общем, чувствовал себя фигово, плюс усталость. Зашли мы в эту кулинарию. А там синие стены. И полумрак, две или три лампы дневного света еле горят. За окном темень. Пустые витрины-холодильники. А из подсобки выглядывает мужик с огромным тесаком.

Я эту кулинарию потом за версту обходил.